Тебе лишь нужно убивать [жесткая версия] - Сакурадзака Хироси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ты имеешь в виду под завтра? Они отсрочили атаку?
— Нет, чувак. Всегда было завтра. Но наша секретная миссия добычи бухла начинается сегодня вечером в девятнадцать сто. Мы нажрёмся до чёртиков и проснёмся утром с адским похмельем. План, который даже штаб-квартира не сможет похерить.
Стой. Мы вломились в военный магазин прошлой ночью. Я помню всё до мелочей. Я нервничал, потому что это была моя первая битва, так что я решил свалить немного раньше. Я вернулся к своей койке и начал читать тот детектив. Я даже помнил, как помогал шатающемуся Йонабару забраться на кровать, когда тот пришёл с попойки, вдоволь нарезвившись с дамами.
Если только — если только мне и это не приснилось.
Йонабару ухмыльнулся.
— Не очень хорошо выглядишь, Кейдзи.
Я взял роман с кровати. Я прихватил его с собой, чтобы читать в свободное время, но я был так занят строевой подготовкой, что он продолжал валяться на дне моей сумки. Я помню, как думал о том, насколько это иронично, не найти времени на чтение до того дня, когда я вроде как могу умереть. Я открыл книгу на последней прочитанной странице. Американский сыщик, который якобы являлся экспертом по вопросам Востока, обсуждал тонкости зелёного чая, как я и помнил. Если сегодня был день перед битвой, когда я читал книгу? Тут даже не пахло здравым смыслом.
— Слушай. По завтрашней операции ничего такого.
Я моргнул.
— Ничего такого, да?
— Просто одержи победу, не выстрелив никому в спину, и с тобой всё будет отлично.
Я хрюкнул в ответ.
Йонабару сложил руку в форме пистолета и направил указательный палец себе в голову.
— Я серьёзно. Если переволнуешься, превратишься в тыкву — потеряешь свой разум до того, как им выпадет шанс вынести тебе мозги.
Парень, которого я заменил, немного тронулся, и они убрали его с линии фронта. Говорят, он начал ловить сообщения о том, что человечество обречено. Не то дерьмо, которое хочется слушать пилотам тяжеловооружённых Жилетов ОСО. Может, это и не приносило столько же вреда, сколько приносит сам враг, но в этом всё равно не было ничего хорошего. В битве, помимо того, что ты должен быть здоров душой и телом, ты ещё и должен выполнять свой долг. Я только прибыл на линию фронта, даже не видел никаких боевых действий, и у меня уже начались галлюцинации. Кто знает, что за сигнальная лампочка перегорела в моей голове.
— Спросишь меня, если кто-нибудь пройдёт битву и не будет после этого слегка дурачиться, у этого кого-то шарики за ролики заехали, — ухмыльнулся Йонабару.
— Эй, не пугай свежее мясо, — запротестовал я. Я, в общем-то, не был напуган, но во мне росло замешательство.
— Только посмотри на Феррела! Единственный способ совладать с этим, это отбросить всё, что делает из тебя человека. Такой чувствительный, беспокойный индивидуал, как я, не подходит для сражений, и это истина.
— Я не вижу ничего неправильного в сержанте.
— Это не вопрос о правильном и неправильном. А вопрос о сердце из вольфрама и мышцах, которые настолько велики, что пережимают приток крови к мозгам.
— Я бы не заходил так далеко.
— Затем ты будешь втирать нам, что Буйная Топорита — это ещё один пехотинец, как все мы.
— Ага, ну, что касается неё… — и болтовня так и продолжалась, туда, сюда, обратно, как мы всегда делали. Наше поливание грязью Риты достигло своего пика, когда появился сержант.
Сержант Феррел Бартоломе был шире в поперечнике, чем кто-либо ещё в нашем взводе. Он пережил множество сражений, он был больше, чем солдат, он был клеем, который удерживает нашу роту вместе. Говорили, что если засунуть его в центрифугу, получишь 70 процентов старшего брата, 20 процентов беспощадного инструктора по строевой подготовке и 10 процентов армированного углеволокна. Он сердито зыркнул на меня, потом посмотрел на Йонабару, который собирал в кучу наши признания. Его сердитый взгляд стал ещё более сердитым.
— Ты — солдат, кто вломился в магазин?
— Ага, это я, — мой друг признался без следа сожаления.
Мужчины на окружающих кроватях поныряли под свои покрывала со скоростью тараканов, разбегающихся от света, побросав порно-журналы и игровые карты. Они увидели взгляд на лице сержанта.
Я прочистил своё горло.
— Охрана, эээ… столкнулась с какой-то проблемой?
Лоб Феррела сморщился, как будто он балансировал стопкой бронированных пластин на голове. Я испытал сильное чувство дежа вю. Всё это случилось в моём сне! Что-то пошло не так, что-то несвязанное с нами, в то же время Йонабару и его приятели вломились в военный магазин. Охрана подняла тревогу, и кража проявилась раньше назначенного.
— Где ты это услышал?
— Просто, эээ, удачная догадка.
Йонабару наклонился с края своей койки.
— Что за проблема?
— Кто-то наступил по колено в поросячье говно. Может, в этот раз это не имеет к вам отношения, но как бы там ни было, в ноль-девять-сто вы соберётесь у Тренировочного поля № 1 с обмундированием по типу 4 для занятия физической подготовкой. Передайте остальным тугодумам, которых вы называете взводом.
— Да вы издеваетесь! У нас сражение завтра, а вы отправляете нас на физподготовку?
— Это приказ, капрал.
— Сэр, прибыть на тренировочное поле № 1 к ноль-девять-сто с полным комплектом обмундирования типа 4, сэр! Но, эээ, одна вещь, сержант. Мы годами совершали этот рейдерский налёт за бухлом. Зачем драконить нас сейчас?
— Ты правда хочешь знать? — Феррел закатил глаза. Я тяжело сглотнул.
— Не, я уже знаю ответ, — ухмыльнулся Йонабару. Он будто постоянно ухмылялся. — Это потому что структура командования тут разнесена к ебеням.
— Ты сам это узнаешь.
— Стойте, сержант!
Феррел сделал три уставных шага и остановился.
— Да ладно, даже не подскажешь? — позвал Йонабару, спрятавшись за металлический каркас кровати со стопкой признаний.
— Генерал с его штанами единственный, кто пыхтит над дрянным подобием охраны, что у нас есть на базе, так что не смотри на меня, и не смотри на капитана. И вообще, ты мог просто заткнуться и для разнообразия сделать, что тебе велят.
Я вздохнул.
— Он ведь не корзины нас заставит плести?
Йонабару тряхнул головой.
— Может, мы устроим групповые обнимашки. Ёбаная срака.
Я знал, где это закончится. Мне приснилось и это.
После их поражения полтора года назад в битве на берегу Окинавы, японские войска сделали это вопросом чести — захватить мелкий остров рядом с полуостровом Босо, место под названием Котоиуси. С такого плацдарма Мимикам было рукой подать до Токио. Императорский дворец и центральное правительство отступило и расположилось в Нагано, но было невозможно переместить экономический двигатель, который представлял собой крупнейший город Японии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});